|
26 мая я выехал на свидание к политзаключенному Борису Стомахину, отбывающему
наказание в колонии ИК-4, находящейся в поселке под красочным названием
<<Буреполом>>. Поехал я не просто так, а в качестве ценного довеска к адвокату
Роману Качанову, заинтересовавшемуся <<Делом Стомахина>> в рамках своей
правозащитной деятельности.
Буреполом -- место, куда самолеты не летают и поезда не ходят. Власть, отправляет репрессированных ею людей, в места весьма отдаленные от цивилизации. Так что сначала, мы доехали на поезде до Вятки (несмотря на желание большинства вятичей до сих пор носящей название Киров). Утром 27 мая, выйдя из поезда на железнодорожном вокзале, мы узнали, что по <<закону пакости>>, электричка, на которой теоретически можно было доехать до узилища Бориса, приходит в место назначения ближе к вечеру. Это значит, что на свидание мы не успеваем. Так что выбора у нас нет. Пытаемся нанять такси. Сначала, подходим к бомбилам у автовокзала. <<За поездку до Буреполома сколько с нас возьмете?>> - интересуюсь я. <<Полом -- знаю. А Буреполом.... вы ошиблись. Такого селения вообще нет.>> - уверенно отвечает мне таксист. Но я-то ведь точно знаю, что есть! Путем опроса местных жителей, узнаю телефон такси. По словам аборигенов, это -- лучшая таксомоторная фирма города. Звоню. О Буреполоме там не знают, но обещают найти смелого таксиста, который согласиться везти нас неведомо куда. Девушка-диспетчер берет у меня номер моего мобильного и обещает перезвонить через несколько минут. Стоим, ждем на площади около железнодорожного вокзала, укрывшись за хилым навесом. Мелкий дождь, встретивший нас в Вятке, перерос тает в ливень. Проходит больше четверти часа. Несколько минут, по моим представлениям уже закончились. Теряю терпение, звоню сам. Девушка извиняется. Говорит, что у них много смелых таксистов, но ехать в Буреполом никто не соглашается. Никто не знает, где это и есть ли туда вообще дорога. Она только что нашла того, кто готов поехать, но договариваться с ним мы будем сами. Наконец, подъезжает отечественная легковушка. За рулем -- молодой парень. Вместе с ним шарим по атласу. Находим Буреполом. Есть такая точка на карте! Я рад, что такое поселение действительно существует, а не привиделось нам с Ромой в правозащитном угаре. Вот только как до него доехать? Селение находится в соседней, нижегородской области, на границе с Кировской. Прямой дороги нет. А то что есть, даже на карте выглядит подозрительно. Водитель набрасывает приблизительный маршрут. Получается вкруговую. Дольше (и дороже), чем мы рассчитывали. На мои попытки несколько выпрямить путь движения за счет проселочных дорог, водила заявляет, что у него легковушка, а не вездеход с функциями вертолета. В этой ситуации, водитель -- барин в своей машине. Соглашаемся на предложенный маршрут. Выезжаем за пределы Вятки. Водитель останавливается, снимает с машины опознавательные знаки такси. <<Дальше меня менты не знают. Начнут придираться>> - поясняет свои действия водитель. И ведь как в воду глядел! Проходит час. Роман, расположившийся на заднем сиденье машины, решил немного подремать. Вдруг, у поста ДПС машину остановили. Оказывается, гаишник узрел, что на заднем сиденье едет не пристегнутый пассажир. Причем к пассажиру нет претензий. Все претензии к водителю. Проходим внутрь поста ГИБДД и начинаем разбираться. Качанов достает свои корочки адвоката и поясняет, что во-первых, он был пристегнут, но слегка откинулся на сиденье, чтобы подремать. Во-вторых, дпсник вообще не мог видеть пристегнут пассажир на заднем сиденье, или нет. Роман требует от милиционера, чтобы протокол был составлен на него, а он потом с удовольствием обжалует его в суде. Но, для начала, адвокат предлагает постовому пройти к машине. Он готов продемонстрировать, как конкретно он был пристегнут и пусть сотрудник ДПС объяснит, как он смог вообще разглядеть пристегнут человек или нет, ведь вплотную к машине он не подходил! Возвращаемся к машине. Начинается <<следственный эксперимент>>. Роман демонстрирует сотрудникам ДПС, как конкретно он был пристегнут. После этого, характер претензий у милиционеров резко меняется. Оказывается, главное нарушение в том, что пассажир спал в машине. По их словам, спать пассажир может только на специально оборудованном для этого месте и вообще он должен внимательно следить за дорогой! Всезнающий сотрудник милиции явно перепутал пассажира с водителем. А вообще, мне это все больше напоминает наглый развод на бабки. Я прозрачно намекаю на это сотруднику ГАИ. Да и сам он, похоже понимает, что ляпнул что-то не то и в нашем случае, бабло срубить не получится. Недовольно пробурчав себе под нос, он возвращает водителю документы. Не успеваем мы проехать и полчаса, как машину вновь останавливает сотрудник ДПС. На этот раз водитель просит нас не вмешиваться: он действительно нарушил правила. Превысил скорость. Водила быстро заплатил штраф в 100 рублей (я правда так и не понял, по квитанции или << в ручку>>) и поехал дальше. Тем временем, дорога, и без того не особо хорошая, становится просто отвратительной. Чем хуже дорога, тем лучше у меня настроение. Значит, до Буреполома уже близко! Но вот незадача. Подъезжаем к какому-то полуразрушенному строению и дорога здесь заканчивается вообще! К счастью, из строения выходит молодой парень и у него мы узнаем, что развилку на Буреполом мы уже проехали. Возвращаемся назад. Проскакиваем Буреполом. За ним следуют Буреполомы большой и малый. Похоже, что мы опять уехали куда-то не туда. Решаем не узнавать, сколько еще различных Буреполомов существует в данной местности, а спросить дорогу. Язык, как говорится, до Киева доведет. А уж до колонии ИК-4 -- и подавно! Наконец, изрядно поколесив, мы подъезжаем к группе зданий, окруженных высоким забором с колючей проволокой. Вот она, искомая колония! Добирались мы до нее на машине около пяти часов! Выехали утром, а сейчас уже начало четвертого! Быстро прощаемся с водителем и идем внутрь. Проходим в спецчасть, выписать требование на вывод осужденного. Говорим, что мы защитники Бориса Стомахина. <<А! Права человека!>> - хором восклицают сотрудницы. Судя по их реакции, Стомахина здесь знают и <<любят>>. Начальник колонии куда-то исчез: только что был, но весь вышел. Общаемся с его замом. Показываем ему наши документы. Адвокат -- ордер и удостоверение, я -- доверенность и паспорт. Он забирает их <<для изучения>>. Минут через двадцать возвращается и говорит, что приехали мы поздно, они обычно всех защитников с утра пускают. Ну, ладно. Сейчас придет сотрудник и все нам оформит. Зам, провожает нас до актового зала, после чего исчезает. Время идет, никто не приходит. Мы начинаем возмущаться. Ведь скоро рабочий день закончится и нас потом не пустят к подзащитному уже <<на законных>> основаниях. Наконец, сотрудница приходит к нам только для того, чтобы сообщить, что ничего она оформлять не будет, так как все документы оформляются с 7 утра. И вообще, она уже не работает и ее из-за нас обратно на работу вызвали. Логика ну прям железная: ее ведь на работу вызвали именно для того, чтобы пропуск нам оформить, а не эмоции излить! Роман Качанов пытается найти зама. Наконец, ему это удается. После <<очной ставки>> между сотрудницей и ее непосредственным начальником, она соглашается оформить нам пропуск. Так как времени у нас остается мало, мы решаем быть мирными и покладистыми. С надзирателями не спорить и выполнять все их требования за исключением одного: покинуть колонию не встретившись с нашим подзащитным Борисом Стомахиным. Тут уж мы будем <<стоять насмерть>>, если придется. Сами не уйдем. Пусть силой выносят. К счастью, до этого не дошло. К Борису, нас все-же допустили. Правда на КПП незаконно заставили сдать мобильные телефоны. Рюкзак пропустили. Но воспользоваться находящимися в нем нетбуком, фотоаппаратом и диктофоном, так и не удалось. Рюкзак остался под присмотром тетенек-надзирательниц в комнате для свиданий. Причем никаких документов, подтверждающий факт изъятия рюкзака не дали. <<А зачем? Вы ведь вон там общаться будете! Так что вам ваш рюкзак виден будет!>> - кивает одна из охранниц на застекленную конуру, размером около двух квадратных метров, находящуюся в этой комнате.. В ней я замечаю человека, которого сразу не узнал. Приглядываюсь: Боря Стомахин! Как сильно он изменился! Похудевшее лицо, усталый взгляд... Мы с Романом проходим в будку. Там тесно, неуютно. Хорошо, что хоть папку с документами пронести удалось. Правда, после внешнего досмотра ее содержимого одной из сотрудниц колонии. Утешаю себя мыслью, что за этот произвол все эти господа еще получат по полной программе от меня и адвоката. Долго потом будут по судам бегать и от нас отписываться. В Свердловской области мы в места содержания под стражей с аппаратурой ходим. А уж документы вообще никто никогда не досматривает! Похоже что до Буреполомовской глубинки решение Верховного суда России, разрешившее защитникам пользоваться любым оборудованием, необходимым для отстаивания прав подзащитных, еще не дошло. Вот ведь действительно, чем дальше вглубь, тем наглее надзиратель! Тем не менее, преодолев все препятствия, мы общаемся с Борисом. Так что -- оно того стоило! Борис подписывает все подготовленные адвокатом жалобы, получает от адвоката бланк доверенности на представление его интересов во всех инстанциях адвокатом Романом Качановым. Эту доверенность еще должен заверить начальник колонии. Времени у нас немного, но пообщаться мы успеваем. Я рассказываю последние сплетни из общественной жизни России. О том, кого мне сейчас приходится защищать. Борис особенно интересуется делом Алексея Соколова, защитником которого я являюсь. Мы договорились о свидании до 18 часов. Но уже без двадцати шесть, нас начинают торопить нетерпеливые сотрудницы колонии. Мы говорим, что у нас свидание до шести вечера и раньше мы не уйдем. Я показываю Борису свои статьи. Оставить у себя их он не может. Все отберут при шмоне. Такая тотальная цензура тоже повод для обращения в суд. И мы этим тоже будем заниматься. Несмотря на явно плохое состояние здоровья (на свидании, Борис сидел, все время опираясь на палочку), Стомахин держится бодро и уже готовит планы на будущее. А пока, мы договариваемся о действиях в его защиту и о том, что будем регулярно его навещать. Покидая комнату для свиданий, я прихватываю рюкзак и оглядываюсь назад. Борис пристально смотрит нам вслед. Я махаю ему рукой. До свидания Боря! И до новых встреч! Выходим за пределы колонии. У выхода -- небольшая бетонированная площадка... с импровизированной стоянкой для велосипедов. Все велики <<на одно лицо>>. Простенькие, дешевые, с сетчатыми алюминиевыми корзинками на багажниках спереди и сзади. Колония -- поселкообразующее предприятие. Многие сотрудники и сотрудницы живут в Буреполоме, а до него от колонии еще доехать надо. Вот администрация колонии и <<позаботилась>> о своих сотрудниках, предоставив им велосипеды. Летом ладно. Ездить можно. А зимой? Сотрудники тоже на велосипедах ездят? Если так, то им не позавидуешь. Пешком, доходим до станции. Бросается в глаза строительный вагончик с надписью <<Супермаркет>>. Естественно, закрытый. На станции ни души. Касса не работает, зал ожидания закрыт. На машине добираемся до станции Шахунья и тут наши с Романом дороги расходятся: он возвращается в Екатеринбург, а я еду по делам в Москву. Впрочем, это уже совсем другая история. Глеб Эделев, специально для ДПН ИНФОРМ, г. Екатеринбург. |
